Мама рассказывала, как однажды они с отцом сидели в компании, выпивали, веселились. И вдруг кто-то из мужчин между делом матюкнулся. Отец побледнел, сжал зубы. Потом тихо попросил сквернослова выйти поговорить. И за дверью убедительно объяснил оппоненту, что в обществе дам материться нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Дело было в 1960-е годы. Отец тогда работал на Чукотке, был начальником геологической партии. Мама после того застольного эпизода спросила его: «Слушай, у тебя же в партии простые работяги и даже бывшие зэки, ты с ними тоже интеллигентно разговариваешь?» Отец усмехнулся: «Нет, с ними разговариваю на понятном, мужском языке. Но женщины его слышать не должны!» Если бы папа дожил до сегодняшнего дня, ему пришлось бы очень тяжело. Потому что, оказавшись за столом, он слышал бы, как дамы матерятся подчас куда смачней и забористей кавалеров.
Любое произнесенное слово — набор звуков и смыслов. Их сочетания несут среди прочего и особые энергетические заряды, накопленные за века. И древняя мысль, что слово может убить, — не такая уж выспренняя и смешная. Матерные слова — это самая ядреная энергия языка. Они есть, они даже по-своему чарующе красивы, а иногда и другого слова не подберешь — надо обозначить ситуацию только так и не иначе. Так оставьте их для особых случаев, как последний звонок при аресте. Но вплетать их в привычную речевую ткань – это, девушки, фу! Вы же не красите ногти масляной краской, которой покрывают заборы. Хотя этой краски полно, вон целое ведро купил и радуйся. Избавиться от мата — это как сесть на благотворную диету. Первые дни тяжело, потом легче, а в конце концов вы ощутите кайф. Потому что это освобождение. Попробуйте. Если не получится, вдруг сорветесь, сходите в спортзал и сделайте такое упражнение – поднимите левой рукой гирю в 16 килограмм одним махом. Не выйдет? Конечно, нет, потому что она для мужиков. Пусть они тягают. Оставьте гирю им. Как и мат.