Темная, даже мрачная комната. Окна заклеены черной пленкой, на столах и подоконниках — кипы бумаг, на стенах — фотороботы подозреваемых и небольшие листочки, на которых от руки написаны транскрипции эстонских слов. Идут съемки сериала «Мост» — российской адаптации скандинавского детективного хита. В отечественной версии действие перенесли на границу России и Эстонии (там, на мосту между двумя странами, обнаруживают труп), а следователей играют Михаил Пореченков и Ингеборга Дапкунайте. Специально для актрисы по всей комнате развешаны подсказки — ради роли литовке Ингеборге пришлось учить эстонский. Сама актриса признается, что новое не всегда дается ей легко (инстаграм, например). Однако всегда берется за дело с большим энтузиазмом, и наглядное тому доказательство — ее активная работа в качестве попечителя фонда «Вера».
Вы смотрели оригинальный сериал?
Очень давно.
А ведь еще и американская версия есть, и англо-французская.
Да-да. И каждая имеет свои особенности. Русский следователь и эстонский комиссар отличаются друг от друга намного сильнее, чем шведский и датский.
Когда вам предложили сыграть эстонку, вы сразу согласились или раздумывали?
Сразу. Потому что такие роли бывают редко.
**Это какие? Следователей-женщин на экране вроде много. **
Дело ведь не в том, кого ты играешь, а насколько интересна роль. Мне понравился сценарий. И режиссер Константин Статский — мы с ним сразу поладили.
Еще, говорят, вы отлично поладили с Михаилом Пореченковым.
Да. Мы разные, но это нас сблизило. Отношения экранных героев развивались параллельно нашим.
Как в целом впечатления от работы с ним?
Миша не только очень талантливый актер, но и надежный партнер.
А что значит «надежный», если мы говорим об актере?
Он работает в команде, а не сам по себе.
Пока ждала начала интервью, решила поискать вас в инстаграме. И очень обрадовалась, что вообще вас там обнаружила.
Да, я новичок. И как он вам?
**Понравился. Он такой, очень интеллигентный. **
Бывают неинтеллигентные?
**Ну, когда, например, слишком много селфи. **
У меня есть несколько...
Вы его сами ведете?
Разве это не заметно? Все сама.
У вас просто много фото в белых рамочках.
Красиво же, когда в рамочках.
То есть вы скачали специальное приложение...
Да. Но с этим мне помогла одна тринадцатилетняя девочка. Моя юная подруга.
**Классно, что у вас есть подруги такого возраста! **
Она помогает мне разбираться с инстаграмными делами. Не всегда хватает на это времени.
А ведь кто-то еще и в фейстюне фото обрабатывает.
Что такое фейстюн?
**Это как фотошоп: цвет лица выравнивает, придает стройность и вообще делает из вас конфетку. **
М-м. Я умею только дымку добавлять — сверху и снизу.
Тогда вы довольно опытный пользователь.
Самое трудное – писать, отмечать и искать все эти подписи с «крестиками» (речь о хештегах. — Прим. ред.). Каждый раз думаю: «Вдруг человека не так подпишу? Ему обидно будет. А не подпишу — тоже обидится». Новый мир, который еще не до конца мне понятен. Родители учили вести себя скромно. А тут вы выкладываете фото, которое могут увидеть миллионы людей по всему миру. О какой скромности может идти речь?
Вы один из попечителей фонда «Вера», который занимается поддержкой хосписов и их пациентов. Принято считать, что добродетель и публичность — вещи несовместимые. Согласны с этим?
У каждого фонда есть свое лицо: у «Детей-бабочек» — Ксения Раппопорт, у «Галчонка» — Юлия Пересильд, у «Артиста» — Женя и Маша Мироновы, у «Подари жизнь» — Чулпан Хаматова. Если я доверяю человеку, значит, доверяю фонду, который он представляет. Та же история и с «Верой». Мы сейчас об этом говорим, значит, имеем возможность привлечь внимание к фонду.
**Согласна, вместе мы сделали еще один шаг вперед. Большой или маленький — каждый читатель пусть решит для себя сам. ** Скромность — прекрасное качество, но в нашем деле она не лучший помощник. Даже если человек совмещает благотворительность с самопиаром, он делает хорошее дело. Если люди отозвались, значит, цель достигнута.
Фото: Илья Вартанян. Стиль: Полина Шабельникова. Текст: Василиса Кирилочкина