Грядущий концерт — самый большой в вашей карьере. Нас ждет что-то особенное?
Честно, мне бы не хотелось делать какое-то шоу. В смысле удивлять людей переодеваниями и прочими отвлекающими мелочами, которыми часто занимаются артисты. Мне хочется выйти, быть самим собой и нести важный посыл: что в этой жизни все возможно; что не важно, откуда ты, кем ты был; что ты можешь стать кем угодно, если сильно этого хочешь.
Еще один интригующий проект, о котором много пишут, — «Холостяк». Почему вы согласились принять в нем участие именно сейчас?
Это решение далось мне нелегко. Переговоры велись долгое время, я не соглашался и говорил: «Вам нужен другой холостяк». Но в конце концов принял предложение. Важным моментом стал тот факт, что я и продакшен шоу делаем совершенно другой формат проекта, который кардинально отличается от предыдущих пяти сезонов. Пока не знаю, что меня ждет. И зачем я здесь. Но зрители точно увидят не того Егора Крида, образ которого рисуют российские СМИ.
А музыкантом вы всегда мечтали стать?
В детстве – хотя я смутно помню какие-то конкретные мечты тех лет — я, наверное, хотел стать Михаилом Боярским, мушкетером. Петь песню своей Констанции и бороться за нее шпагой. А подростком я поставил себе конкретную цель: если до 18 лет не реализуюсь как артист, не подпишу контракт, то закончу с этим.
Ага, дальше мы знаем: в 17 вы подписали контракт с лейблом Тимати Black Star. Как вам жизнь музыканта? Сегодня концерт в Магнитогорске, завтра — в Дубае. Очень контрастно.
Жизнь артиста — это вообще сплошной контраст. Сегодня тебе холодно, завтра жарко. Сегодня ты счастлив, завтра расстроен. Есть только одна константа в жизни артиста — одиночество.
Почему так?
Не знаю, если честно. Но все артисты — одинокие люди.
Как-то грустно. А вы бы променяли карьеру артиста на возможность не быть одиноким?
Я даже не знаю, что это такое — «неодиночество», как оно выглядит? То есть я не понимаю, на что мне свою карьеру менять. Причем я много таких людей встречал: у них может быть вторая половинка и толпа друзей, а они все равно чувствуют себя одинокими. Может, поколение такое, может, время — я пока с этим не разобрался. А по поводу карьеры вот что могу сказать. Конечно, бесишься и даже задумываешься, зачем это все надо, когда у тебя тридцать концертов в месяц и половина из них — в залах, которые были построены еще в 1980-е, где пол отсох, занозы торчат, отопление в гримерках не работает, а кругом зима и ты, вдобавок простуженный, пытаешься отогреться имбирно-малиновым чаем. Но с другой стороны, вот этот непередаваемый, зашкаливающий кайф от концертов — он тебя и стимулирует. И еще, конечно, люди, которым ты нужен.
Вы имеете в виду поклонников?
Конечно. У артиста вообще самое важное — это его слушатели, без них он никто. И здесь очень важно помнить, что у тебя есть ответственность за тех людей, которые слушают твою музыку. Как она повлияет на их взгляды? Ведь несмотря на то, что песни у меня местами супервеселые и простые, а местами, наоборот, сложные и модные, они в любом случае становятся частью социальной жизни. И когда ко мне подходят люди и благодарят за музыку, рассказывают, что она была с ними в трудный период, для меня это всегда очень сильные моменты, они меня ошарашивают.
**А кого бы из музыкантов вы сами поблагодарили? **
Первый человек, которому я сказал бы огромное спасибо, — это Майкл Джексон. А второй — Джастин Бибер. Джексону спасибо за то, что он позволил всем белым петь и танцевать и сделал музыку внерасовой. А Биберу — за веру, которую он подарил людям. Это самое важное, что он сделал для мира: на собственном примере показал, что ты можешь очень многого добиться.
**Сейчас принято не только спасибо говорить, но и фотографироваться вместе. Как вы относитесь к селфи с поклонниками? **
Я не люблю фотографироваться с людьми, потому что они часто воспринимают меня как объект. По сути, юзают, чтобы лайков собрать. Мне самому один раз в жизни отказали в фото. Это было, когда я впервые прилетел в Лос-Анджелес и увидел Кристофера Ллойда — профессора из «Назад в будущее». Он был со своей женой. Я к нему подошел и говорю: «Can I take one photo with you?» А он повернулся и ответил: «No». Я подумал: «В смысле — ноу?!» Меня это обидело, но прошло время, я на себе все это ощутил и понял, как был неправ. Мы ведь находились не на его автограф-сессии, не на каком-то мероприятии. Он был в своем личном пространстве.
Но вы, я так понимаю, в фото все равно не отказываете, потому что в интернете много ваших снимков с поклонниками.
Есть те, кто хочет сделать со мной фотографию только потому, что я какой-то там известный человек и «вот, смотрите, я с ним стою». А есть реальные поклонники, слушатели, в чьей жизни я занимаю какое-то место, — с ними я безоговорочно фотографируюсь. И не раз. Но вообще мне больше нравится обычное человеческое общение, и мне очень повезло, что мои поклонники это знают и понимают. Так что на встречах с фан-клубами мы часто даже не фоткаемся — просто сидим и болтаем.
Фото: Антон Земляной. Стиль: Полина Шабельникова. Интервью: Василиса Кирилочкина. Груминг: Наталья Огинская/Pro.Fashionlab. Ассистент фотографа: Павел Панкратов. Ассистент стилиста: Мария Опаловская. Продюсер: Карина Чистякова