За стеклом

Телеведущая и эксперт моды Эвелина Хромченко откровенно рассказала Allure о том, как очки изменили ее жизнь и почему она не готова отказаться от них в пользу контактных линз.
За стеклом

Близорукость встречается у женщин в два раза чаще, чем у мужчин

Каждый день рождения меня водили к фотографу. В честь моего четырехлетия тоже была проведена фотосессия. В бархатном синем платье с кружевным отложным воротником и с белым бантиком в распущенных волосах я казалась себе очень взрослой, прямо уже школьницей. То есть красавицей априори.

Но мама, получив в фотоателье мои портреты, не умилилась, а огорченно констатировала: «Ребенок косит». Мнения бабушек разделились. Баба Маня всегда думала противоположно бабе Капе, которая, будучи негласным семейным императором, вынесла вердикт: «Ерунда». Тема очков была отложена на неопределенное время.Первые очки возникли в моей жизни, когда я переехала от бабы Капы к маме и вместо первой парты, за которой я просидела три первых школьных года, мне досталась третья. Мне было плохо видно, что написано на доске. Я пожаловалась маме, мама пожаловалась окулисту. Окулист прописал очки. Дело было в четвертом классе – между моими десятью и одиннадцатью годами. В этом возрасте человек воспринимает очки не как признак уродства, а как дополнительное свидетельство взрослости.Их было, по-моему, две пары – в одинаковых коричневых пластиковых оправах чуть разного оттенка. Для чтения и еще для чего-то. Обе были, на мой взгляд, довольно страшные, хотя и были сделаны где-то за границей, а значит, входили в труднодоступную категорию дефицита. Доставала их мама. Я была послушным ребенком и носила очки без комментариев, воспринимала их как данность (доктор сказал надо – значит надо) и не переживала по их поводу.

Я очень рано поняла, что правильно подобранные очки могут не просто изменить внешностьи сделать женщину красивее, но и помочь ей сыграть нужную роль

Насколько я помню, в моей ненавистной «английской двадцать первой спец» очкариком меня не обзывали. Побаивались: в мелком возрасте я чуть что давала каратиста, а в старших классах у меня прорезался такой острый язык, что уже никакие приемы самообороны были не нужны.В десятом классе пробовала носить линзы, но дело как-то не пошло. Мне было вполне комфортно в очках, мальчиков-поклонников было и так предостаточно, а линзы тогда требовалось кипятить ежедневно в специальном растворе, да и лезть дважды в день в глаза жесткими линзами без помощи специалиста мне казалось несусветным.Несмотря на отсутствие дразнилок про очки, появление миопии в моей жизни все же сопровождалось горестными событиями: мама поверила окулисту и забрала меня из художественной школы. В советской медицине всегда так было, и теперь то же самое: есть только один диагноз, и он непременно пугающий, есть только одно правильное мнение, и оно, как правило, экстремальное – чуть что, «резать к чертовой матери». В общем, если бы не тот окулист, сегодня Россия точно гордилась бы знаменитым художником и арт-директором Эвелиной Хромченко. Я уверена, что окончила бы станковую живопись в Строгановке или реставрацию в 1905 года и уехала бы в Нью-Йорк, в Parsons, – меня всегда привлекала не только живопись, но и графический дизайн, типографика. В итоге мне таки пришлось стать арт-директором, но не в Нью-Йорке, а в Москве. И учиться пришлось не в Parsons School of Design, а самостоятельно, на производстве, в условиях, приближенных к боевым. От судьбы не уйдешь, только в разных странах то, что прописано тебе Господом, по-разному оплачивается. Так что лучше полагаться на себя, а не на родителей и тем более не на окулиста.Я как-то интуитивно еще в детстве поняла, что очки помогают изменить внешность, и если правильно выбрать оправу, то она может не только сделать тебя красивее, но и помочь тебе сыграть нужную роль.Я очень рано начала работать. Еще училась на дневном в университете, а у меня уже было свое пиар-агентство, которое получало немаленькие контракты. Я чувствовала, что клиентам просто нельзя говорить, сколько мне лет: вряд ли они захотят доверить «взрослый» бюджет юному созданию. И лет восемь я всем гордо сообщала, что мне 28 – если спрашивали, конечно. Клиенты были очень довольны результатами. Я помогала бренду Hermès открывать выставку в новой Третьяковке. Пиарила открытие бутиков Gucci и Valentino, а также знаменитый конкурс моделей The Look of the Year. Помню, на него приезжали основатель модельного агентства Elite Джон Касабланкас, знаменитый раскруткой жены Линды Евангелисты Джеральд Мари и топ-модель Надя Ауэрман. Несмотря на несносную молодость, мне удалось стать самым знаменитым и самым хорошо оплачиваемым пиарщиком того времени. Очки помогли соответствовать «взрослому» имиджу, так что мне есть за что любить их нежной любовью.Теперь у меня иная задача. Я не хочу выглядеть моложе – я и так молода. У меня нет цели придать себе солидности или создать «умный» имидж. Я просто плохо вижу и подбираю очки, которые мне идут. Линзы я носить, как и в детстве, не хочу, хотя сегодня уже ничего не надо кипятить каждый вечер, а можно просто выкинуть использованные линзы и наутро надеть новые. Делать операцию я тем более не хочу – во-первых, я боюсь, а во-вторых, я не уверена, что хочу абсолютно все видеть четко. Кроме того, в моем случае очки превратились в часть бренда «Эвелина Хромченко». Думаю, что сегодня мое имя вспоминается первым, если вдруг разговор заходит о женщинах в очках. Мне приятно, что многие блондинки оценили мой стиль и стали брать с меня пример: сегодня носить очки не стыдно, а модно, в том числе и благодаря мне. Странно, кстати, что при всех этих обстоятельствах ни одному производителю или продавцу очков еще не пришла в голову светлая мысль пригласить меня сняться в рекламе оптики.Я всегда понимала, какая форма оправы мне необходима, но в Москве такие очки было найти невозможно – московским оптикам они казались старомодными, и их не закупали.

За стеклом
ГалереяCлайдов: 7
Смотреть галерею

Эвелина Хромченко

Свои первые идеальные очки я приобрела, уже будучи главным редактором модного журнала – уже не помню, где именно, но вероятнее всего, в Париже. Эти черепаховые горизонтальные геометричные очки хранятся у меня до сих пор. В тот момент я была шатенка, и мне эти очки безумно шли. Когда я стала блондинкой, оправы потемнели, но формы практически не поменяли – эту массивную горизонталь, в основном от Alain Mikli, я носила довольно долго.Я храню все свои очки. Они рассеяны по разным шкафам, расположенным в разных квартирах, в разных городах. Храню даже сломанную на переносице черную пластиковую оправу от Miu Miu. Эти очки были той же черной горизонталью, но не слишком длинной, со скругленными краями, на которых лазером были вырезаны розочки. Я купила их в Валенсии и потом нигде больше не могла найти эту модель.Мода на очки имеет более длинный шаг, нежели мода на костюм и даже мода на обувь. Глобальные тренды на очки держатся на плаву примерно столько же, сколько тенденции на драгоценные материалы в ювелирке – от трех до пяти лет.В 90-е, например, люди устали от совкового пластика и устремились к чему-то новому, футуристическому, минималистичному, японовидному.В оптике со всем этим ассоциировался холодный белый металл. Сухие невесомые очочки в тонких металлических оправах, часто со свободно парящими линзами, очень прижились у двух типов профессионалов – политических журналистов и чиновников.Некоторые ортодоксы носят их до сих пор. Это опасно. Очки, не стилизованные, но имеющие прямую привязку к конкретному стилистическому периоду, могут существенно состарить женщину. Сегодня ни в коем случае нельзя носить вот такие минималистичные металлические оправы. Те горизонтальные массивные очки из тяжелого темного пластика, про которые я говорила выше и которые так нравятся представителям творческих профессий – арт-директорам, архитекторам, режиссерам, – тоже нужно оставить в прошлом.Сейчас особенно актуальны ретро­идеи. Подиум не первый сезон пропагандирует 50, 60 и 70-е годы. Мода на очки не отстает.Теперь я ношу ретромодели из темного пластика. Сейчас это чрезвычайно удачная оправа Prada темно-бордового, практически черного цвета, на прозрачных пластиковых дужках, гиперразмера, с намеком на «кошачий глаз» 50-х, купленная мною в Мадридском аэропорту на пересадке в Валенсию. Она вызы­вает живейшую зависть многих модниц, которые никак не могут отыскать эту оправу в магазинах.Меня часто спрашивают, отчего я эти очки не поменяю. Ведь на экране телевизора я каждый день именно в них. Отвечаю: потому что все остальные имеющиеся у меня очки не выдерживают конкуренции с этой оправой, и режиссер «Модного приговора» Юрий Кондратюк неизменно бракует мою картинку в других очках. С ним абсолютно солидарны мои визажисты и стилисты. Я уже купила несколько новых оправ, но никак не могу вставить в них стекла: у нас в Москве этот процесс отчего-то занимает недели две, не меньше. И стоит эта процедура какие-то несусветные деньги. Для сравнения, в мою нынешнюю Prada в оптике Мадридского аэропорта стекла вставили за 15 минут и практически бесплатно. Насколько я понимаю, с очками – как с вином: лучше привозить из-за границы.Обычно я покупаю очки в маленьких парижских оптиках в галереях Palais Royal и на rue Étienne Marcel. Раньше часто находила оправы в бутике Alain Mikli в Сен-Жермен, но сейчас совсем не ношу их – они стали для меня жестковаты. Удачные покупки случаются в Валенсии и Нью-Йорке. Скоро мне предстоит командировка в Израиль – там я добавила к деловому расписанию целый день, который отвела собствен­ному здоровью, вот там-то и поставлю стекла сразу в несколько новых оправ.В Москве я часто нахожу обновки в оптике ЦУМа – там хороший выбор марок, которые мне подходят, – Dita, Prada, Miu Miu, Olivier Peoples, Cutler & Gross. Правда, цены слишком высокие.Я никогда не теряю очки, но регулярно топлю их в море – на Бали и в Валенсии, где я занимаюсь виндсерфингом. Заказать очки для плавания с диоптриями у меня вечно не доходят руки.У меня минус 6,5, так что глаза в очках уменьшаются чуть ли не вдвое, приходится исправлять это макияжем. Если я, накрасив ресницы тушью, сразу надеваю очки, то ресницы оставляют на стеклах черные полоски, которые сложно потом оттереть. А когда тушь высыхает, то ресницы «сбрасывают» очки с переносицы – длинные они у меня очень.В реальности без очков у меня огромные глаза в оперении длиннющих ресниц. Но в таком виде меня никто, кроме близких людей, не видел. Если мне захочется, чтобы меня никто не узнал в обществе, мне достаточно просто надеть линзы. В моем случае это полезное обстоятельство, не правда ли?Эвелина Хромченко — о том, как выбирать оправу для очков- Покупка новой оправы – как пластическая операция: ты выстраиваешь новый «концепт» своего лица, помогая природной геометрии линиями очков. Очки могут изменить внешность в лучшую сторону, а могут, наоборот, состарить или, того хуже, изуродовать лицо, изменив форму глаз или носа.

  • Не верьте «универсальным советам» по подбору оправы. Все лица разные – не бывает идеального квадрата, круга и треугольника. Лично я всегда прихожу в оптику с фотоаппаратом, фотографирую оправы на себе, а потом выбираю те очки, в которых я лучше всего получилась на фото.
  • Верно подобранная оправа не состарит и не сделает женщину «училкой». Можно даже бессовестно омолодиться за счет оправы, подобрав себе школьный или студенческий вариант. А нашим мамам и бабушкам очки просто необходимы – затемненные у бровей стекла с «распылом» к нижней рамке оправы скрывают морщинки.
  • Не носите старомодные очки. Сегодня это противные сухие очочки из 90-х – с тоненькими металлическими оправами.
  • Опасайтесь «креативных» решений – это любые оправы необычной геометрии, со стразами, с дурацкими фигурками, с огромными логотипами, с контрастными цветами. Это та самая оригинальность, которая, по Коко Шанель, – враг элегантности.
  • Не стоит подбирать оправу под наряд. Это всегда заметно и всегда глупо выглядит. Очки – это часть лица, а не элемент костюма.
  • Ни в коем случае не покупайте очки как у всех. У вас особенное лицо, которое заслуживает особенной оправы.

Фото: Jamie Nelson/Blaublut-Edition.com; виктор бойко (1); сергей бугаев (1); роман жгент (1); алексей киселев (1); влад локтев (1); евгений нестеров (2); руслан рощупкин (1)