Нет «Сексу в большом городе», или Как Кэрри Брэдшоу разрушила нашу жизнь

Отметив юбилей «Секса в большом городе», мы размышляем, почему культовый сериал совсем не так хорош, как нам казалось раньше, и как с тех пор изменились телегероини.
Почему сериал «Секс в большом городе» — это плохо

В начале лета ровно 20 лет исполнилось «Сексу в большом городе» — сериалу, не только подарившему звездный статус всем четырем исполнительницам главных ролей, но и совершившему своего рода революцию в мире голубых экранов.

Взяв за основу колонки журналистки Кэндес Бушнелл, сценарист Даррен Стар и продюсер Майкл Патрик Кинг показали миру, стоящему на пороге третьего тысячелетия, героинь под стать — девушек эдакого нового образца. Да, сегодня «сильная и независимая» — уже клише, причем нередко ироническое, но тогда, в конце 1990-х, сила и независимость Кэрри, Шарлотты, Миранды и Саманты вдохновляли не меньше, чем их гедонистический образ жизни и мысли: вереница любовников громко обсуждалась под шутки-прибаутки в злачных нью-йоркских заведениях, куда сам бог велел надевать атласные Manolo Blahnik. Что примечательно, и за коктейли, и за туфли барышни платили сами. Тем временем с их легкой вооруженной бокалом руки тридцать (в случае Саманты — сорок) официально стали новыми двадцатью, то есть временем «актив­ного самоопределения».

Кадр из фильма «Секс в большом городе»

Кэрри и ее подружки стали ролевыми моделями сразу для нескольких поколений женщин, за что последние в итоге поплатились: в ­сети хватает признаний в духе «Sex and the City ­разрушил мою жизнь». Одно из таких лет пять ­назад опубликовала журналистка Фэран Крентсил, рассказав, как, будучи в колледже, она изо всех сил старалась быть Кэрри (даром что денег на Prada катастрофически не хватало, а вмес­то клубов отрываться приходилось на домашних вечеринках).

Фэран настойчиво косплеила любимую героиню: вела колонку про отношения в студенческой газете и носила неприлично высокие шпильки. А еще не могла дождаться переезда в Нью-Йорк: именно там Брэдшоу обрела классную работу, невероятный гардероб и всех своих бойфрендов — а значит, в Большом Яблоке должно было повезти и Крентсил. Не то чтобы у Фэран ничего не получилось (вообще-то она одна из создательниц небезызвестного сайта Fashionista, а ныне — редактор американского Elle), только вот на полпути к мечте девушка вдруг осознала, что мечта эта — отстой. Как и воплощавшая ее Кэрри.

via GIPHY

В своем эссе Крентсил даже не постеснялась назвать бывшую любимицу идиоткой. Мол, вспомните, как у нее обстоят дела с финансовыми и техническими вопросами! А как она сбежала в Париж, не озаботившись вопросом трудоустройства! Но еще больше Фэран огорчило осознание, что Брэдшоу — фальшивая­ феминистка, которая, ­надев личину «сильной и независимой», на самом деле хочет, чтобы все проблемы решал мужчина.

Казалось бы, почему это вообще должно кого-то волновать? Разве речь не про вымышленного персонажа?

«Кэрри­ Брэдшоу не просто телегероиня, — резюмирует Крентсил. — Она современный архетип для одиноких работающих женщин — и женщин без детей, и пишущих женщин, и любящих моду­ женщин, — и в самом факте ее существования заключена реальная сила. Годами Кэрри олицетворяла для женщин новый путь, вымощенный румянами Nars Orgasm и проделанный с помощью друзей, а не мужей».

Тем обиднее в один прекрасный день ­осознать, что тебе подсунули «подделку». Еще обиднее — понять, что в каком-то смысле ты ее себе ­подсунул сам.

Помимо «программного заявления» Фэран есть и другие разоблачительные посты, препарирующие Брэдшоу. В одних доказывается, что Кэрри не такой уж и замечательный друг, как принято считать (помните, как она отправила к обнаженной повредившей спину Миранде Эйдана?). В других — что она слишком сильно, даже опасно зациклена на себе. Больше претензий разве что к сценаристам: как так вышло, что на смену чуть циничному «сексу» из названия уже сезоне в третьем пришла «любовь», а точнее ее бесконечные, отчаянные и, будем честны, довольно примитивные поиски?

И почему, например, ни одной из участниц великолепной нью-йоркской четверки — даже Саманте, регулярно делавшей акцент на собственной завидной свободе, — не позволили прийти к финишу «свободным агентом», то есть без пары? А как быть, например, с тем, что в сериале про работающих женщин так мало внимания уделялось этой самой работе, и даже самые отчаянные фанаты не могут объяснить, на какие средства содержали себя героини? Впрочем, большое видится на ­расстоянии. В нашем случае — на расстоянии 15–20 лет, а ведь в свое время­ успех SATC дал старт целой плеяде сериалов, действие которых строилось вокруг группы героинь. «Помадные­ джунгли», «Кашемировая мафия», «Город хищниц», «Отчаянные домохозяйки», «Любовницы­»... Все это были очень женские шоу, кажется даже не пытавшиеся привлечь внимание мужской аудитории.

Кадр из сериала «Отчаянные домохозяйки»

А еще, несмотря на все ­заверения, что «дружба — главное богатство после новой пары туфель от Christian Louboutin» (реальная выдержка из доступного на «Кинопоиске» описания «Кашемировой мафии», не продержавшейся в эфире и двух месяцев), героини в основном реализовывались с точки зрения личной жизни. Разве что на Вистерия-Лейн — улице, где проживали «Отчаянные домохозяйки», — было поинтереснее, поскольку к традиционному драмеди сценаристы с завидной регулярностью подмешивали детективные линии. Но даже Сьюзан, Линетт, Бри и Габриэль вряд ли смогли бы пройти тест Бекдел: похоже, создатели сериалов были уверены, что все, что готова обсуждать современная женщина старше тридцати, — это мужчины, шмотки и соседи.

Кадр из сериала «Слепая зона»

Лет пять-семь назад, когда громче обычного зазвучали разговоры о гендерном равноправии, а сам формат «шоу о подругах», кажется, поистрепался, продюсеры словно нащупали золотую жилу — и стали клепать сериалы про одетых в кожаные куртки и грубые ботинки агентесс и просто бунтарок, у которых уже нет времени на глупости вроде Manolos и Jimmys. Да и выпивают они не в новомодных манхэттенских барах в компании ­разодетых ­подружек — вместо этого ходят в ближайшую забегаловку пропустить стаканчик-другой с коллегами (в основном мужского пола). «Слепая зона», «Грань», «База Куантико», «Родина», «Черный список» — казалось бы, вот он, долгожданный для женских персонажей прогресс, уход от стереотипа. Но не все так просто. Во‑первых, этот самый уход обернулся приходом к другому клише: проблемное прошлое, боевые навыки и вышеописанный гардероб. И, что примечательно, опять проблемы на личном фронте, пусть и другого характера (как правило, описываются они фразой «в постели с врагом»). Во-вторых, говорить о новой героине здесь не сов­сем верно. Фактически шоураннеры передали женским персонажам полномочия мужчин: мысленно ­поменяйте пол героев «Слепой зоны» — сюжет не сильно пострадает, если Джейн вдруг трансформируется в Джона.

При всем уважении к «сексу», который изменил нашу жизнь, на какие средства Кэрри Брэдшоу содержала свою квартирку? чем платила за коктейли­?

Уже в середине 2010-х на общем фоне выгодно выделялась Оливия Поуп из «Скандала». Кажется, Шонда Раймс, сама будучи крепким «женским персонажем», и героиню придумала под стать. И оказалась одной из первых освоивших нынешний телевизионный тренд, а может, даже сформировавшей его. Сыгранная Керри Вашингтон Оливия бывала хорошей и плохой, нравилась и раздражала. Свои черные делишки она творила, не снимая белоснежного пальто. Да-да, Раймс осмелилась показать барышню, которой, несмотря на серьезность профессии, несложно и «пояснить за шмот». В жизни-то это обычное явление, а вот для малого экрана уже что-то сродни фантастике.

via GIPHY

И понеслась: спорная, харизматичная Оливия оказалась ключиком к галерее женских ­образов — каких угодно, но только не плоских и ­пресных. Последние несколько телесезонов гармонично воплотили идею, что женщина ­может быть кем захочет. Например, острой на язык домохозяйкой в пышном платье, решившей освоить профессию стендап-комика, как Мириам из «Удивительной миссис Мейзел». Притворяющейся миллениалом сорокалетней разведенкой, как Лайза из «Юной». И даже, как оказалось, хладнокровной психопаткой-киллером, неравнодушной к моде, как Вилланель из «Убивая Еву». «Дрянь», «Белая ворона», «Девственница Джейн», «Вида», «Чокнутая бывшая»... Ну и куда же без «Большой маленькой лжи» и «Рассказа служанки»? После знакомства с ними даже само понятие «женский сериал» ­кажется каким-то состарившимся. Или, если ­хотите, винтажным.

Кадр из сериала «Удивительная миссис Мейзел»

Да, это сериалы про женщин (в английском на этот случай есть замечательный термин women-centric). Но благодаря талантливой, огибающей клише проработке характеров это просто сериалы — не женские и не мужские. И в этом очередное доказательство эволюции, случившейся на малом экране. Территория, ­некогда освоенная «Сексом в большом городе», не осталась в стороне. Хотите историю про подружек, покоряющих Нью-Йорк? Смотрите «Жирным шрифтом». Тут тоже есть колонки и свидания — и первые никогда не уступают в важности вторым (а в экранном времени и вовсе превосходят). Мы по-прежнему не знаем, на что на самом деле содержала нью-йоркскую квартирку транжира Кэрри, ничего не понимающая в банковских счетах, но к Джейн Слоун в этом смысле вопросов нет.